Рассказывать летом историю образовательного учреждения – занятие не самое благодарное. Замечания историков о том, что «Саратов долго не мог похвастаться особыми успехами в области просвещения», бодрости также не добавляют. Правда, если обратить внимание на судьбы отдельных людей, связанных со всевозможными саратовским училищами, то можно увидеть корни многих популярных сегодня тем. Например, в 1-й мужской гимназии учился Каракозов, ставший первым в мировой истории террористом, другой ученик этой гимназии – Бабочкин создал на экране известный образ Чапаева, позже переигранный в главном пелевинском романе. В местной духовной семинарии преподавал автор первого перевода Корана с арабского на русский язык Саблуков, а его ученик Чернышевский, в представлении большинства саратовцев – скучный персонаж советской мифологии, в мировой культуре известен как «прадедушка сексуальной революции». Эти разрозненные и броские факты я упомянул, как бы отмахиваясь от привычных для статей на подобную тему штампов в духе «в начале XX века по расходам на народное образование Саратов вышел на четвертое место среди губернских городов Европейской России…» и т.п.

Возвращаясь к учебным заведениям, хотелось бы отметить одно неприметное училище, которого больше нет. Но, даже перестав существовать, оно сыграло роль в судьбе здания, в котором когда-то располагалось. Здание же это за свою историю успело побывать и сторожевой крепостью, и детским садом, а также дать название целой улице. Речь идет о государственном музее Федина, расположенном недалеко от набережной. 

Поначалу здание будущего музея находилось на окраине старого города, граница которого представляла собой крепостной вал, тянувшийся вверх от Волги по сегодняшней Валовой улице и сворачивавший по улице Октябрьской вниз к реке. На пересечении Октябрьской и Чернышевского находились Царицынские ворота, за которыми начиналась дорога на город Царицын (Волгоград). В XVIII веке около этих ворот было построено каменное здание, совмещавшее в себе функции сторожевой крепости (хотя это, конечно, громко сказано) и тюрьмы, о чем, по словам краеведов, свидетельствуют «его глухие подвалы с арочными потолками и крюками в них, где, как представляется, велись пытки и преступники подвешивались на дыбе».

 

В начале XIX в., пристроив два этажа к северо-восточной части дома, а затем и надстроив третий этаж, здесь разместилось управление полиции или «съезжий дом», как это тогда называлось. Вал, на котором стояло здание, со временем превратился в улицу, которую прозвали Полицейской (ул.Октябрьская). Из-за того, что улица повторяет линию старой границы города, она одна из самых кривых в Саратове, и сейчас многие жители считают часть ул. Октябрьской, спускающейся к Волге, улицей Волжской. Интересно также, что значение «границы» можно разглядеть в прошлом и настоящем именах улицы, ведь полиция стоит на страже нравственных границ, а октябрь был символом границы, разделяющей царскую и советскую Россию.

 

В 1880 году полицейское управление переехало в другое здание, а его место заняло Сретенское мужское училище, по требованию которого с юго-восточного фасада была построена красивая галерея. Само же 2-е мужское училище, как его еще называли, было открыто в 1831 году, но долгое время не имело постоянного адреса. Нужно сказать, что подобная бесприютность учебного заведения была для первой половины XIX века нормой. Один из гостей города чуть ли не со смехом отмечал, что «за неимением отдельного помещения, сторожа во время уроков сидели между учениками». Неудивительно, что в школьных классах в то время царила довольно беспечная атмосфера: «Учителя нередко являлись в классы в совершенно пьяном виде… распивая водку вместе с учениками, и ставили наилучшие отметки тем ученикам, которые приносили наилучшие закуски к водке», – вспоминал один из участников саратовского просвещения.

 

После реформ 1860-х годов отношение к образованию в обществе стало постепенно меняться, одним из следствий этого было закрепление за образовательными учреждениями своих зданий.

На рубеже XX века в Сретенское училище поступил сын владельца писчебумажного магазина и издателя открыток с видами Саратова, которые, кстати, до сих пор хорошо известны коллекционерам, – Константин Федин. Уже будучи литературным классиком и главой Союза писателей СССР он говорил об этом здании: «Я здесь учился два года, узнал первую грамоту. Это было в 1899—1901 гг. Учительница, которая вела мой класс, проживала в полуподвальном этаже, два крайних окна справа (по улице Чернышевского). Все три класса помещались в верхнем этаже. Но дом я знал гораздо раньше, чем пошел в классы, потому что в училище преподавал дядя моей матери и мой крестный отец Семен Иванович Машков». Проекты двухэтажных домов Z500 - http://z500proekty.ru/doma/tag-dvuhetazhnye-doma.html .

 

После революции 2-е мужское училище было преобразовано в мужскую среднюю школу, затем - в общую среднюю школу, а в середине ХХ века здесь был открыт детский сад. Константин Федин заглянул сюда в одну из своих саратовских поездок и позже посвятил этому событию несколько фрагментов своего рассказа «Воспоминание о прошлом»: «Я увидел старинные окна школьного коридора, необыкновенные по форме – полуовальные… Старые половицы, будто нарочно выдолбленные, как лодки… а каменные стены словно еще больше раздались в толщину» и «в дальнем углу, в тени кирпичного брандмауэра, горбились сирени – все те же сирени, только стволы их, огрубелые от времени, похожие на препарированные мышцы, – скрутились в жгуты. Осень уже обобрала на них листву, а я видел их белыми, в цвету: в яркий апрельский день…».

Когда Константин Федин умер в 1977 году, было решено открыть в Саратове музей его имени. Из всех возможных вариантов мест размещения музея, среди которых рассматривались дома, в которых жила семья писателя, остановились на его бывшем училище. Отчасти такое решение было продиктовано близостью здания к набережной, куда пришвартовывались теплоходы с туристами. К тому времени в уже полуразрушенном здании находилась молочная база. Местные власти предложили снести старое строение и построить для музея новое помещение, но благодаря усилиям деятелей культуры историческое здание было сохранено и восстановлено с помощью столичных реставраторов. В 1981 году музей был открыт, а рядом с ним появилась площадь писателя с неудачно выполненным памятником. Кстати, в честь Федина была переименована и упоминавшаяся выше «пограничная» Валовая улица, но в 1990-е ей вернули прежнее название.

Что же касается неприметного Сретенского училища, которому здание XVIII века фактически обязано жизнью, то получается, что однажды его исторический потенциал оказался сильнее разрушительной силы времени, которой мало что может противостоять. И это мне почему-то кажется важнее всех общих картин образовательных процессов. По крайней мере, так кажется летом.